Тема 28. Страны Востока в 19 веке

Задание:

Вспомните, какое общество называют «традиционным». Вспомните тему «Великие географические открытия». В качестве повторения и углубления знаний просмотрите материал о том, как великие открытия способствовали закабалению народов новых земель.

Видеоурок

Презентация к уроку.

Сделайте два задания по вашему выбору. Рекомендую сделать 4 задание.

1.Составьте словарь терминов. В Майкрософт – выделите термин, нажмите «Вставка», «Википедия».

колония,

метрополия,

опиумные войны,

самураи

сегунат,

сипай,

тайпин,

тхаги.

2. Постройте карту-схему колониального раздела мира в тетради или в электронном виде. Попытайтесь самостоятельно распланировать ход своей работы. Отметьте не менее 5 колониальных держав с владениями.

3.Более легкий вариант: то же самое, но в виде таблицы (подсказка в презентации к уроку, ссылка выше).

4. Прочитайте рассказы. Напишите небольшую рецензию о проблемах, затронутых в них (5-10 предложений).

Сможете ли вы ответить на вопросы:

1. Назовите колониальные владения англичан, французов и португальцев в 19 веке.

2. Почему говорят о «насильственном» открытии Японии?

3. Что означает выражение «Политика открытых дверей» для истории Китая?

4. Почему народы колоний поднялись на борьбу против завоевателей?

Дополнительно. Одно из традиционных ремесел японок - добыча жемчуга

Н. Кальма

Красные башмачки

Темнокожая девочка Нэнси жила с матерью в американском городе.

Мать Нэнси работала судомойкой в ресторане и домой приходила ночью. Но как бы поздно ни возвращалась мать, Нэнси всегда её дожидалась и без неё не ложилась…

У Нэнси износились башмачки. Так износились, что даже сосед, сапожник Билл, ни за что не брался их чинить. У левого башмачка совсем оторвалась подмётка, а правый так широко разевал рот, что из него были видны пальцы на ноге Нэнси.

Утром, разглядывая то, что осталось от башмачков, Нэнси заплакала:

— Как же я буду теперь ходить разутая?.. Мать тяжело вздохнула:

— Буду оставаться на работе до утра… Тогда, может быть, удастся скопить немного денег и купить тебе новые башмачки.

До утра? Значит, всю ночь Нэнси будет одна? Но желание иметь новые башмачки было так сильно, что Нэнси даже не обратила на это внимания.

— Мама, купи мне красные башмачки. Знаешь, как у той девочки, которую мы с тобой видели в парке, — просила она мать.

Та снова вздохнула:

— Не знаю, девочка, смогу ли я заработать столько. Однако Нэнси так жалобно просила купить ей непременно красные башмачки, что мать наконец пообещала.

В свободный день они вместе отправились в обувной магазин. В блестящих зеркальных витринах магазина стояли ботинки и туфли всех цветов. У Нэнси даже глаза разбежались: она никогда ещё не видела такой нарядной обуви. Вдруг она закричала:

— Мама, мама, смотри: вот они — красные башмачки! Идём скорее, мама, купим их!..

Они вошли в магазин. Один приказчик примерял жёлтые туфли белокурому курносому мальчику, другие преспокойно болтали. Высокий хозяин у конторки даже не оглянулся на негритянку с девочкой.

Нэнси с матерью долго стояли у прилавка. Наконец мать робко попросила:

— Простите, пожалуйста, не покажете ли вы красные башмачки для моей девочки?

Один из приказчиков нехотя подошёл к ним.

«— Это дорогой товар», — сказал он. — Хватит ли у вас денег на такую обувь?

Мать показала свой кошелёк:

— Вот, сэр, всю последнюю неделю я работала по ночам. Только тогда приказчик выложил на прилавок пару красных башмачков. Они были такие мягкие, так славно блестели и пахли новой кожей, что Нэнси захлопала в ладоши.

Приказчик буркнул:

— Можете примерить, если хотите.

Примерять обувь покупателям должен был он сам, но он и не подумал нагнуться для этих чёрных покупательниц. Мать сама стала на колени перед Нэнси и принялась натягивать ей башмачки. Но вот горе, они были малы.

— Нет ли у вас, сэр, пары побольше? — попросила мать. Приказчик хмуро посмотрел на неё:

— Побольше? Имеются. Только и эту пару, которую вы примеряли, вам придётся взять…

Мать поднялась с колен.

— Взять эту пару? — переспросила она. — Но ведь башмачки девочке тесны…

Приказчик спокойно завёртывал башмачки в бумагу:

— А кто захочет взять обувь, которую надевала на свою ногу темнокожая? Вы обязаны взять у нас эти башмачки.

Мать всплеснула руками:

— Боже мой, да ведь у меня всего на одну пару! Значит, моя девочка останется без обуви?

Услышав это, Нэнси громко заплакала. Мать подошла к хозяину магазина.

— Сэр, — обратилась она к нему, — прошу вас, сэр, позвольте мне не покупать эти башмаки… У меня нет ни цента лишнего, сэр…

— Я не хочу терпеть из-за вас убытки, — проворчал хозяин.

— Вы должны были знать, когда примеряли, что после вашей девочки ни один американец не купит для своих детей эти башмачки.

— А вот и ошибаетесь, хозяин, — раздался вдруг громкий весёлый голос.

Покупатель в синем рабочем комбинезоне подошёл к прилавку и погладил Нэнси по головке.

«— Не надо плакать, девчурка», — сказал он. — Хоть и дороги башмачки, которые ты примеряла, но я их всё-таки возьму, они отлично пригодятся моей дочке. А себе ты купишь другие Я-то хорошо знаю, что такое трудовые деньги.

Он вынул из кармана несколько монет, заплатил приказчику и забрал у него свёрток с башмачками. Потом поклонился матери Нэнси и вышел из магазина.

Счастливые и весёлые возвращались в этот день Нэнси и её мать домой. Темнокожая девочка радовалась новым красивым башмачкам, которые тихонько поскрипывают при каждом её шаге…

Прочитайте второй рассказ.

Поезд из Родезии, Надин Гордимер, Южная Африка.

Автор – лауреат Нобелевской премии по литературе. Рассказ в отрывках в переводе Гугл.

Поезд вышел из туннеля и направился по прямой дороге.

Начальник станции оставил свою маленькую кирпичную станцию с остроконечной крышей. Движение поезда привлекло коренастых местных торговцев, ожидающих в пыли; мордочка резного деревянного животного, льва, с навечно удивленными глазами, торчала из мешка. Босые, бродили дети начальника станции. Из серых грязных хижин, с неопрятными крышами, виднелись цыплята и собаки с кожей, растянутой, как пергамент. Покрасневший закат бросил на станцию ​​слабое свечение без тепла: на жестяной сарай с надписью «Товары», на окруженный стеной крааль, на серый оловянный дом начальника станции и на песок, пылившийся вокруг.

Жена начальника станции сидела за сеткой своей веранды. Над ее головой чуть-чуть шевелился кусок овечьей туши, висящий в потоке воздуха.

Они ждали.

Поезд гудел; но ответа не было; и крик поезда продолжался: я иду ... я иду ...

Скрип, рывки, толчки, удушье, - поезд заполнил собой станцию.

— Вот, давайте я посмотрю льва - молодая женщина выгнула свое тело из окна коридора поезда.

- Missus? улыбнулся старик-продавец, глядя на игрушку, которую он держал в руке. Из куска веревки, свисала крошечная плетеная корзинка; он поднял ее, задавая вопрос. Вы хотите купить корзинку?

- Нет, нет, ответила она, наклонившись к нему, через всю высоту поезда, к человеку, одному как в куске старого коврика; ту, ту, я хочу того резного льва. Это был лев, вырезанный из мягкого сухого дерева, похожего на бисквит; геральдический, чёрно-белый с импрессионистскими деталями, сгоревшими в нем. Старик поднес льва к ней, всё ещё улыбаясь, не от души, а как улыбаются клиентам. –

- Смотри, я куплю, сказал молодой муж, - если ты хочешь! И еще вокруг шеи льва был кусок меха (крыса? кролик? сурикат?); настоящая грива, величественная, и как-то сама по себе рассказывающая, что художник наслаждался львом, пока делал его...

Все время вверх и вниз по длине поезда в пыли прыгали африканские ремесленники, согнувшись, как животные, чтобы лучше проявить фантазию и задорого продать свой товар. - Сколько, сколько стоит лев?

- Дай копеечку, ныли малыши, которым нечего было продавать. Собаки пришли и сели, совершенно неподвижно, под вагон-рестораном, где поезд выдыхал запах мяса, приготовленного с луком.

Пошел торг.

Пассажиры вытянулись в окна коридора или шли в купе, чтобы взять деньги, позвать кого-нибудь посмотреть. Сидящие внутри смотрели вверх.

Девушка взяла из шоколадной коробки кучку жестких конфет, которые никому не нравились, и бросала их собакам. Но куры бросились и проглотили конфеты, невероятно быстрые и точные, прежде чем они даже упали в пыль, и собаки, немного сбитые с толку, подняли карие глаза, уже ничего не ожидая.

- Нет, оставь это, сказала молодая женщина, не нужно покупать этого льва...

Слишком дорого, слишком много, она покачала головой и повысила голос, чтобы дошло до старика, продающего льва. Он держал льва высоко, она передала игрушку ему. Нет, сказала она, качая головой. Три-и-шесть? настаивал ее муж, громко. Да мало! смеялся старик. Три-шесть бакса? - молодой человек был несговорчив. О, оставь это, - просила жена. Молодой человек остановился. «Ты не хочешь эту игрушку?» —сказал он. Нет, неважно, сказала она, оставь это. Старый уроженец Африки держал голову набок, глядя на них сбоку, и держал льва. Три и шесть, пробормотал он, как старые люди повторяют что-то для себя.

Молодая женщина втянула голову. Она вошла в купе и села. Из окна, с другой стороны, ничего не было; песок и кустарник; и колючее дерево. Напротив, через открытый дверной проем, мимо фигуры ее мужа в коридоре, была станция, голоса, деревянные животные, побежавшие за начавшим движение поездом люди. Ее взгляд следил за забавным маленьким деревом, которое очерчивало крышу станции; она подумала о льве и улыбнулась. Этот кусок меха на шее. Но деревянный олень, бегемоты, слоны, корзины, которые уже распухли под сиденьем и на багажной полке! Как они будут выглядеть дома? Где вы их положите? Что они будут значить вдали от мест, где вы их нашли? Вдали от нереальности последних нескольких недель? Молодой супруг все не шел. Но он не является частью нереальности; он навсегда. Странно ... где-то возникла мысль, что его, живущего с ней, она не знала.

Несколько человек, которые спустились, чтобы размять ноги, вскочили на поезд, цепляясь за смотровые площадки, или, возможно, просто стояли на железной ступеньке, держась за перила; но в поезде, в безопасности от одной пыльной платформы, одного жестяного дома, пустого песка.

За стеклом жена начальника станции сидела лицом к ним под темнеющим куском мяса.

Сегментированное тело поезда дернулось; крики местных жителей, бегущих рядом, выброшенные в воздух, откатились на разных уровнях. Люди махали, затем уходили, последний раз спрашивая у окон.

- Покупаю льва за один-шесть баксов! - крикнул молодой супруг. Это была очень низкая цена. Старый африканец, задыхаясь, бежал за поездом, были видны его худые пальцы ног, расталкивающие песок, и вот он швырнул льва.

Начальник станции медленно вошел под крышу станции.

Старый африканец стоял, дыша, выбрасывая кожу между ребер, у него были напряженные от бега ноги, уравновешенные в песке, но он смотрел, улыбаясь и качая головой. В его раскрытой ладони, удерживаемой в положении получения, находился извлеченный из песка и пыли шиллинг и шесть пенсов.

Молодой человек, задыхаясь, вошел из коридора. Он качал головой от смеха и триумфа. Вот! сказал он. И покачал львом на веревочке. Один и шесть!

«Как?» —сказала она. Так дёшево?

Он засмеялся. Я спорил с ним ради удовольствия, торгуясь - когда поезд уже отъехал, он прослезился и готов был отдать льва чуть не бесплатно. Один-шесть бакса! Так вот он, твой лев.

Он держал его подальше от нее: голова с открытыми челюстями, заостренные зубы, черный язык, чудесная шерсть меха, чудесная игрушка. Она смотрела на льва с выражением невидения, видения чего-то другого. Ее лицо было кривым, как лицо растерянного ребенка. Ее рот нервно приподнялся в уголке губ, скривился. Очень медленно, осторожно она подняла палец и коснулась гривы, где она была соединена с веревочкой.

- Но как ты мог, сказала она.

Он был шокирован ужасом на ее лице.

«Господи», —он сказал, в чем дело?

Если ты хочешь вещь, сказала она, ее голос повышался и разрывался с пронзительным бессилием гнева, почему ты не купил это сразу? Если ты этого хотел, почему ты не заплатил честно за это? Почему ты ждал, пока старик побежит за поездом с этим львом, и дал всего ему один-шесть бакса? так мало - Один и шесть!

Она толкала мужа, пытаясь заставить его взять льва. Он стоял удивленно, его руки висели по бокам.

Но ты этого хотела! Тебе ведь так понравилась эта игрушка?

«Это прекрасная работа», - сказала она яростно, словно пытаясь защитить льва от него.

Тебе так понравилось! Ты сама сказала, что это слишком дорого.

«Ах ты», —сказала она, безнадежная и разъяренная. Вы ... Она бросила льва на сиденье.

Он стоял, глядя на нее.

Она снова села в угол и, опустив лицо на руки, уставилась в окно. Один – и - шесть. Один – и -шесть. Один и - шесть для льва из дерева, резьбы, сухожилий ног и хвоста. Пасть и зубы. Черный язык, катящийся, как волна. Мех на шее. И дать так дёшево, один-шесть для этого. Жар стыда проникал в ее ноги и тело и звучал в ее ушах, как звук льющегося песка. Она села. Ее спина осталась точно под тем же углом, она повернулась к мужу, тоже присевшему с опущенными руками. Лев, брошенный на сиденье, упал на бок в углу…

Поезд пошел, ускоряя ход…"

Источники

Параграфы по теме в учебнике Загладина https://trojden.com/books/russian-history/russian-history-10-class-zagladin-2008/32

https://trojden.com/books/russian-history/russian-history-10-class-zagladin-2008/43

Дополнительно.

Художественный фильм о колонизации восточной страны (Бирма), очень интересный и познавательный, экранизация романа Эмилио Сальгари "Город прокаженного короля". https://ok.ru/video/1411010398935